Модернизм и стекло. Часть первая: истоки (продолжение)

Проект «Прозрачный мир» создан журналом archspeech при поддержке

AGC Glass Europe - глобальной компании по производству стекла, занимающей передовые позиции более чем в тридцати странах мира, в том числе в России.

Стеклянные дома ван дер Роэ и Джонсона
 
К тому моменту Мис уже построил свой знаменитый павильон Германии в Барселоне, в котором, наконец, реализовал идею стеклянной стены. Но еще с 20-х годов ван дер Роэ мечтал о стеклянном небоскребе - и Америка, в очередной оправдав свое звание «страны больших возможностей», позволила архитектору ее осуществить. Сначала - жилые высотные здания в Чикаго (1951), затем известные офисные небоскребы в Нью-Йорке - Seagram Building (1958) и IBM (1971).
 
Между тем, небоскреб Seagram Building, в котором использовалось необычное сиреневое стекло и медные перемычки, Мис проектировал совместно с Филипом Джонсоном - американским архитектором, который как раз и придумал термин «интернациональный стиль». Он появился в буклете к выставке, которую они в 1932 году вместе с Расселом Хитчкоком организовали в нью-йоркском МоМа. Выставка, вдохновленная поездкой Джонсона в Европу и знакомством с ван дер Роэ, называлась «Интернациональный стиль в современной архитектуре» и рассказывала о тех зданиях, которые, с точки зрения кураторов, были «современными». Тогда, правда, в список из преимущественно европейских построек попали только две американских - Lovell House австрийца Рихарда Нойтры и Film Guild Cinema голландца Фредерика Кислера. Частный дом Нойтры, кстати, часто называют «первым в США домом на стальном каркасе». Стоит ли говорить, что значительная часть поверхностей, на этом каркасе закрепленных, сделана из стекла!

В 1947 году Джонсон сделал в том же музее еще одну выставку - на сей раз посвященную исключительно ван дер Роэ. Среди экспонатов оказались чертежи первого частного жилого стеклянного дома для доктора Эдит Фарнсворт из Чикаго, который Мис строил с 1945 по 1951 год. Предполагалось, что сюда, на относительно изолированный участок земли, Эдит будет приезжать исключительно для отдыха и досуга - занятий музыкой, написания стихов и т.д. И из материалов, не скрывающих своего индустриального происхождения, за счет точно выверенной композиции и совершенства исполнения отделки Мису удалось создать строение, от которого, как и от павильона в Барселоне, веет роскошью и волшебством.
 
Дом максимально открыт своему окружению: все четыре стены - стеклянные, и внутри он спланирован как единое помещение. Пол отделан тяжелыми плитами травертина, но при этом потолочное перекрытие, хоть и не несет большой нагрузки, сделано той же толщины, что и напольное: из-за этого кажется, что вертикальные колонны, пронизывающие дом, сделаны не столько для опоры, сколько для того, чтобы удержать парящее здание у земли. Таким образом, идея прозрачности, из-за которой ван дер Роэ был так привержен стеклу, в доме Фарнсворт доведена до абсолюта. А мысль о том, что продукты эпохи массового производства способны генерировать красивую архитектуру для достойных индивидуумов, предстает во всей красе.

Но вернемся к Филипу Джонсону. Друг и последователь Миса умудрился построить свою версию стеклянного дома двумя годами ранее, в 1949-м. «У меня очень дорогие обои», - шутил Филип, глядя сквозь прозрачные стены: здание размером 17×9,8 метров заняло свое место в обширном поместье Джонсона наряду с другими десятью, построенными архитектором в разные периоды его жизни. В отличие от дома Фарнсворта, у постройки Джонсона стальной каркас выкрашен не белый, а в черный цвет, а санузел заключен в закрытый цилиндр из кирпича (в то время как ван дер Роэ использовал дерево). Кроме того, отсутствует подиум с лестницей - а вместе с ним и ощущение, что дом вот-вот взлетит.
 
Тем не менее, Джонсон действительно какое-то время использовал этот дом для жилья, хотя затем переехал в одну из соседних построек, а стеклянный павильон определил под увеселения. Как, в общем-то, и задумывал ван дер Роэ, создавая концепцию «дома-витрины». А затем человек, который построил стеклянную коробку, стал одним из тех, кто, выражаясь фигурально, первым бросил в нее камень. Нет, разумеется, от использования стекла Джонсон не отказался, однако, начиная с 1960-х годов, в его зданиях все чаще прослеживаются исторические реминисценции, и из интернационального стиля американский архитектор прямиком шагнул в постмодернизм. Но то, во что превратился модернизм, достигнув апофеоза в 1970-е и затем довольно быстро оказавшийся в опале, - тема для другой, отдельной статьи.

Стекло как медиум идей модернизма
 
В предыдущей части статьи мы попытались, хотя бы поверхностно, проследить, как зародился модернизм, каковы были его основные принципы и каким образом они отражались в их творчестве. Пришло время подвести итог, почему во всей этой истории с модернизмом такое значение имеет стекло.
 
Первое и самое очевидное: в условиях, когда архитекторы старались свести к минимуму выразительные средства, стекло стало именно тем материалом, которое переросло границы окна и завоевало всю плоскость фасада (технически смогло это сделать), оставляя видимым лишь стальной или бетонный каркас.
 
Второй важный момент - прозрачность. Разве возможно еще более явным образом продемонстрировать функцию, о предельной ясности которой при взгляде снаружи так заботились модернисты.
 
Есть еще прозрачность изнутри - и здесь время вспомнить идеи Райта объединения с окружающим пейзажем.
 
И наконец, прозрачность в смысле светопроницаемости, поскольку свет - и не только по мнению Мельникова или Ле Корбюзье - один из основных инструментов архитектора. Большое его количество визуально раздвигает границы, и уже не просто интерьер становится частью ландшафта, но и сам человек сливается с ним.

Причины, почему в итоге модернизм сошел на нет, тоже вполне понятны. Интернациональное стало стандартным, универсальное - типовым. Засилье бетонных коробок и стеклянных башен довольно быстро начало вызывать раздражение даже у тех, кто когда-то приложил к их строительству руку. Одни ударились в хай-тек, ища декоративности в конструкционных деталях. Другие - в постмодернизм, как Филипп Джонсон, приделавший небоскребу AT&T Building бетонный фронтон.   Но, как говорится, модернизм умер - да здравствует модернизм. Сегодня, благодаря тому, что стекло приобретает новые свойства, стеклянной архитектуре стали доступны новые смыслы. И модернизм XXI века оброс в дополнение к старым новыми идеями: о бережном отношении к окружающей среде, независимости от невосполняемых природных ресурсов, сомасштабности человеку с точки зрения психологического и физического комфорта. Еще помните Гибсона? «Будущее уже здесь, просто пока еще не так широко распространено». О некоторых неомодернистских зданиях, построенных за последние годы в Москве, мы расскажем во второй части этой статьи.

Рекомендуем прочесть: 6 причин, почему будущее - за мультифункциональным стеклом